Фу ты, проснулся я. Ну и сон! Интересный какой…
Юрий Иванович, а что такое сфинкс? послышался голос Димыводителя. Они, как я понял, продолжали сидеть у костра и пить водку.
Сфинкс это животное такое, большое. Из камня.
Статуя, что ли?
Да нет, темнота черниковская. Это не статуя. Это сфинкс.
А… а… а какой он, сфинкс?
Сфинкс, он как собака, которая лежит, но лапы у него кошачьи, голова у него человеческая на деревенскую бабу похожая, а уши слона, важно произнес Юрий Иванович. Головешкуто подай, прикурить хочу! Послышался специфический звук, из которого я понял, что Юрий Иванович смачно выдул дым своих любимых сигарет «Вега».
Сфинкс, он очень большой, такой большой, продолжал Юрий Иванович, что ты таких больших зверей и не видел, Димка. Подкинь дровишекто в костер, видишь тухнет. Молодой, а не видишь.
Он, сфинксто, как слон большой? спросил Дима.
Эх, Димка! Слон с один его ноготь будет. Понял, какой большой?
О… о… А он живой, сфинкс?
Эх, темнота ты черниковская, Димка! Каменный, я же тебе говорю, он каменный, а может, был живой, но окаменел.
А… а…
В разговоре произошла некоторая пауза, после чего Юрий Иванович сказал:
Окурки, Димка, в костер кидать надо, а не разбрасывать как сволочь последняя по сторонам.
А кто он, Юрий Иванович, сфинкс?
Не твоего ума это Димка, не твоего. Тебе, вон, баранку только крутить. Костер даже разжечь толком не умеешь. Сфинкс, он загадка, Димка, загадка. Вон, шеф, стоял и в глаза ему смотрел и спрашивал, куда же он смотрит.
Кого спрашивал, сфинкса?
Да нет, египтян, темнота ты черниковская.
Так куда он смотрит?
Смотрит он туда, куда никому не дозволено смотреть.
Тебе вот, Димка, нельзя туда смотреть, а сфинксу можно. Страна там есть Шамбала называется. Боги там живут. Вот туда и смотрит сфинкс. А тебе смотреть туда нельзя, спекешься, Димка.
Слушая и посмеиваясь над этим пьяным разговором, я опять вспомнил египетского гида, у которого пытался выяснить, куда же смотрит сфинкс. Почему-то это мне показалось интересным, может быть, оттого, что я офтальмолог и понятие «взгляд» для меня профессионально близко. Может быть, то место, куда Боги спускались на Землю, и в самом деле существует! Может быть это не сказка! Может быть, Юрий Иванович прав, говоря о Шамбале! Может быть, там есть прекрасный необычный город, который построили Боги!
Естественное человеческое любопытство разбирало меня; хотелось верить в чудеса, хотелось пойти туда, куда смотрит сфинкс… Ночью человек всегда романтичнее, чем днем, в реалиях.
Вот я пощелкал по пирамиде мизинцем, послышался голос Юрия Ивановича, и чувствую, крепкая она.
Как камень, крепкая?
Крепче.
Как железо?
Еще крепче.
А сфинкса трогал, Юрий Иванович?
Трогал.
Ну, как он? не унимался Дима.
Тоже крепкий.
А что крепче, Юрий Иванович, сфинкс или пирамида?
Оба крепкие.
Я чувствовал, что пирамида и сфинкс по непонятным причинам все более увлекают меня. Простым любопытством объяснить это было трудно, так как в медицине тоже много интересных и животрепещущих загадок. Интерес этот, начавшийся в Египте и продолжавшийся в Мексике, странной доминантой сидел в голове. И самым главным во всем этом был вопрос куда же смотрит сфинкс?
Тогда я не понимал, что человек не есть только физическое тело, наделенное сознанием, что главную сущность человека составляет его внутреннее и вечное "Я", называемое Духом, которое живет в своем подсознательном мире и подсознательно общается с другими внутренними и вечными "Я" людей, будь то живых, будь то мертвых. Законы, по которым живет этот подсознательный мир, иные, чем на Земле; здесь нет места материальным ценностям и вещественным устремлениям человека, здесь главенствуют Добро, Любовь и Зло, а мощь и сила каждого из внутренних и вечных "Я" определяется Знанием, которое накапливается и, что очень важно, интенсивно используется для совершенствования этого подсознательного мира.
Сейчас, когда я пишу эти строки, идет 2000 год. С того времени (1993 год), мне кажется, я немного поумнел, хотя чувствую, что не очень. Но, по крайне мере, я уже понимаю, что подсознательная жизнь человека, составляющая единое целое с волновой формой жизни Того Света, и в самом деле существует; в противном случае невозможно было бы объяснить многие медицинские, физические и философские парадоксы, с которыми мне приходилось сталкиваться в ходе научных исследований. Эта подсознательная жизнь течет как бы независимо от человеческого внешнего "Я", снабженного всепоглощающим и столь привычным для нас сознанием. Но внутреннее и вечное "Я" человека ведет свою потаенную деятельность, напоминая внешнему "Я" о себе интуитивным шепотом или чувством непонятных устремлений, вначале досаждающих человеку, но потом захватывающих его и ведущих в новом, порой неожиданном направлении.
Вот и тогда, в 1993 году, когда я лежал в палатке, интуитивный шепот и непонятные устремления начинали завлекать меня в загадочный и неожиданный для меня ракурс жизни, связанный со сфинксом, пирамидами и поиском Города Богов.
Я очнулся и снова прислушался к пьяному разговору, происходившему у костра.
Юрий Иванович, говорил Дима, вот ты большой человек, главным инженером работаешь в Центре. В Японии и Египете бывал! Скажи, а как у них поанглийски будет «спасибо»?
Эх, темнота ты черниковская! И этого не знаешь! Сэнкю, ответил Юрий Иванович.
А… а… А как, Юрий Иванович, у них будет «пожалуйста»?
Наступила секундная пауза: чувствовалось, что Юрий Иванович забыл слово «плиз».
Тоже «сэнк ю», вдруг ответил Юрий Иванович.
А чо, у них и «спасибо» и «пожалуйста» одинаково, что ли?! удивился Дима.
У них одинаково, многозначительно произнес Юрий Иванович.
Я расхохотался и выкатился из палатки, выкрикивая: «Плиз будет, плиз!» Оба удивленно смотрели на меня, потом, поняв, в чем дело, тоже расхохотались.
А ты чо, Юрий Иванович, поанглийски только одно слово знаешь, что ли? вытаращил глаза водитель Дима. Утром, снимая сети, мы обнаружили, что одна из сетей уплыла вместе с травяным островком, к которому я вчера ее подвязал.
Ох и дурак же я, хмыкнул я, не догадался, что ост ровокто плавучий.
Чувство собственной тупости вновь нахлынуло на меня.
Вроде бы я не такой тупой, что же это чувство так мучает? Неужели это связано с неудачной установкой сети? думал я, свесившись с лодки и ковыряясь в водорослях руками в поисках пропавшей сети. Тогда я еще не понимал, что нужно радоваться вдруг нахлынувшему чувству тупости, поскольку это означает, что твое внутреннее "Я" недовольно твоим уровнем восприятия действительности и начинает вести свою внутреннюю работу, чтобы вытолкать тебя на новый виток научной деятельности, который внешне будет казаться нелепым и чудаковатым, но будет иметь глубокий смысл, реализующийся только через много лет. В тот момент я даже и представить не мог, что мое внутреннее "Я" заставит меня всерьез заняться изучением необычных глаз, нарисованных на непальских и тибетских храмах, и уведет в дебри Гималаев и Тибета в поисках загадочных пещер с законсервированными людьми, а также… в поисках легендарного Города Богов. Все это в корне изменит философское восприятие жизни, что выльется, как следствие, в изменение мое го медицинского мышления и приведет к таким удивительным хирургическим достижениям, как трансплантация глаза.
А в то лето 1993 года, когда я с матом ковырялся в водорослях в поисках уплывшей сети, я ощущал только чувство беспробудной тупости, нервировавшей меня.
Сеть я все же нашел. В нее попало больше всего карасей. И вообще улов оказался хорошим.
